Сон с самого начала был таким живым, что у меня в мыслях бы не было признать его чем-то ненастоящим. При этом я помню только это ощущение: всё вокруг такое настоящее, но никак не могу вспомнить, что же за "вокруг", что было? Помню, что мы с какими-то мифическими друзьями ехали в электричке. читать дальшеИ какой-то мифический мой парень стоял так близко, было так хорошо оттого что мы просто едем куда-то, где нас ждут. Мы быстро поцеловались, пока наши друзья отвлеклись.
- Это очень вовремя, - сказал я, улыбка у меня была глупая и жалкая.
А потом началось. Из окна полезло что-то, ну как обычно в очень подходящий момент, и моему мифическому парню снесло башку. Кажется, мы всё же в этот момент ещё соприкасались лицами.
Потом помню мешанину голосов и тел, потом погоню от непонятно чего - уже в одиночку. Здесь было слишком много событий. Мужчины умирали от чего-то малопонятного, каких-то щупалец, или совсем сходили с ума и с алчными мордами искали женщин, чтобы насиловать, насиловать, рвать на куски и подыхать самим сразу же. И женщины сами убивали их, своих сыновей, мужей, братьев. А потом и женщин настигало незивестное нашествие в виде насекомых - странных очень насекомых, огромных, в локоть длинной и почему-то очень тяжёлых. Эти насекомые кусали только женщин. И женщины после этого убивали всех, кто рядом, и тоже умирали. Кровавый ад.
Я вбегал по лестнице в стандартную хрущёвскую пятиэтажку, вроде той, в которой я живу. Впереди передо мной промелькнула незнакомая тень, я заорал "Беги! Убегай, давай!". Но мы закупорились в чью-то квартиру вместе, и сразу понеслись закрывать окна. Конечно, все приоткрытые.
В комнате нас встретила женщина, она рванула на нас с грудным рычанием, попыталась задушить, но под рукой девчонки, которая впустила меня, оказалось что-то тяжёлое. Женщина рухнула на пол, а мы кинулись к окнам, снаружи уже билось нсекомое, здоровенное, своим весом мешая закрыть створку. Я справился, и мы с моей товаркой уставились друг на друга. Девчонка-подросток, неформально одетая и симпатичная, но смертельно напуганная. Рядом со мной на кровати в углублении из вещей лежала свернувшаяся в комочек ещё одна девушка, худая и белая. Похоже, она была уже мертва, но я не стал спрашивать.
Как оказалось, всё было зря, и укус настиг подростка очень быстро - уже до нашего прихода насекомые благоустроились тут. Девчонка кинулась на меня, у неё по лицу текла её размазавшаяся слюна. Я побежал. Куда деваться, мне было просто страшно, да замкнутое пространство - здесь было куда неудобнее бороться с двумя врагами сразу. Не знаю уж, чем я думал, на улице было их гораздо больше.
Так или иначе, из памяти моей выпал изрядный кусок, и следующий момент действия был уже в поезде неизвестно куда, даже, вернее, всё в той же электричке - обратно. Я, моя подруга, два моих друга. Один из них обнял меня и сказал, что всё будет хорошо, мы уехали из этого ада. Я только хотел сказать, что уже это видел. Вот этот момент. Эти объятия и....
И то, что из окна полезло что-то и снесло парню башку.
Мы с друзьями бежали очень целенаправленно, но не успели. В самом начале одного из совершенно пустых вагонов меня перехватили. Мои друзья ударили одновременно, но то существо, которое держало меня, оказалось совершенно несоизмеримым им по силе. Оно приставило к моему животу когтистую хитиновую лапу. Огромное насекомое, которое совершенно невозможно было разглядеть - будто было в какой-то дымке.
- Не трогать, - сказало оно. У него оказался неожиданно человеческий живой голос. С усталостью, болью от их удара. Он оказался ранен.
Мои друзья не были настроены жертвовать мной. А мне почему-то было не страшно.
- Она выбрана Богом, чтобы создать жизнь в новом мире.
В этот момент с друзьях ещё оставался протест. И во мне... я заколебался. Что за новый мир, чёрт возьми. Я ничего такого не хотел. Моя подруга вдруг замахнулась: я понял, что она хочет убить меня, чтобы со мной не сделали ничего похуже. Но пришелец отмахнулся от неё так, будто она сама была надоедливой мухой. Я вскинул руки:
- Ладно, ладно, не надо. Пусть так как надо.
Подруга села спокойнее.
- А мы?
- А вы нет, - просто ответил этот странный пришелец, которого уже язык не повернулся бы назвать насекомым. Он уже доставал какие-то странные приборы, продолжая придерживать меня. - Не сопротивляйся, - это уже мне, но я бы и не подумал сопротивляться.
Он покачивался от боли и слабости, и я придержал его, чтобы он не упал. Друзья опомнились и помогли мне. Существо прижало лапу к моему животу, я почувствовал ровный жар от его прикосновения. Другую лапу он занёс над плоскостью какого-то своего прибора, и из когтя выпала алая капля. Не кровь, а нечто, сильно смахивающее на икринку.
- Давай, давай, это же не всё, - пробормотал он. Я ничего не понимал.
Спустя две икринки он закрыл прибор, три икринки светились, как маленькие диодные лампочки. Он полюбовался на этот свет и убрал прибор.
Мои друзья попросили его рассказать, что он имеет в виду. Что значит новый мир? Что значит - она избрана? Куда мы едем?
- Не едем, а летим, - он, продолжая придерживаться за мою талию, подтолкнул меня к окну. Внизу проплывали совершенно землянские пейзажи, и довольно низко. - Ты ведь не принимала у себя роды? - вдруг спросил он у меня, вопрос был смешной и я даже не знал, что ответить. Но он ответил сам, - Я приму у тебя роды.
Я почувствовал, как в животе что-то довольно стремительно увеличивается.
Мы продолжали лететь, а этот пришелец рассказывал, его странный усталый голос будто не звучал, а уходил сразу в понимание.
- Этот мир слишком старый и грязный, Бог создаёт новый. В старом мире людей уничтожают. А в новый они очень нужны, но только новые, рождённые люди. Которые будут рождены уже там и вырастут там.
- Там?
- В новом мире. Там всё по-другому, и он гораздо меньше, чем этот. Этот так разросся, потому что было слишком много места. В будущем места будет гораздо меньше.

...Этим миром оказался такой, каким его рисуют в самый пасторальных утопиях. Всё из экологически чистых материалов. Люди в одинаковых длинных рубашках из грубой ткани. Огромные поля пшеницы и овощных культур, и всё это взрощено их руками. Заходя в огромный ангар "общего совета" этого странного идеального племени, я не был уверен, что сделал правильный выбор. Меньше всего мне хотелось жить в этом "новом мире". Я почему-то куда больше хотел в безумно несовершенный старый.